Рисунки и карты
В состав любой научной экспедиции начала XIX века входил художник, который выполнял в ней роль современного фотографа и делал зарисовки всего, что могло представлять научный интерес.
В команду Крузенштерна для этих целей был включен Петр Курляндцев. Однако в свои рисунки он вносил очень много авторских интерпретаций, что не отвечало задачам экспедиции. Поэтому основные натурные рисунки пришлось выполнять иностранным ученым в составе экспедиции. Это были астрономы Каспар Горнер и Григорий Лангсдорф, Вильгельм Готтлиб Тилезиус фон Тиленау, рассказала научный сотрудник Государственного исторического музея Юлия Вакс.
Ученым удалось изобразить представителей разных народов: как они выглядели, где они жили, какие у них особенности черт лица. Были зарисованы полинезийцы, айны, камчадалы, китайцы, японцы. Кроме того, были выполнены зоологические (разные виды животных, рыб и птиц) и ботанические рисунки (разные виды растений).»Эти работы сегодня находятся в архивах, библиотеках и коллекциях крупнейших европейских и российских музеев. Например, в Этнографическом музее в Цюрихе хранится коллекция Горнера. В Лейпцигском университете, в Государственной библиотеке Российской академии наук и в Государственном историческом музее хранятся рисунки Тилезиуса фон Тиленау. По ним можно не изучать историю повседневности и этнографии разных народов», — пояснила она.
После возвращения участников экспедиции в Санкт-Петербург, с их натурных рисунков в гравировальной мастерской Академии художеств были выполнены гравюры. Через несколько лет они были опубликованы вместе с географическими картами по маршруту экспедиции в составе атласа Крузенштерна.
«Составить атласы-конволюты без навигатора и точных карт было невероятно сложно. У Крузенштерна были очень приблизительные карты Кука, Лаперуза и Далримпла. Он сверял их между собой и уточнял, пользуясь данными, полученными непосредственно на маршруте. Это была безумно объемная работа», — отметила Юлия Вакс.
К числу научных трудов, подготовленных участниками экспедиции, также можно отнести словарь и разговорник редкого северного японского диалекта, составленные участником экспедиции, руководителем русской дипломатической миссии в Японию Николаем Резановым. Сейчас эти документы хранятся в Институте восточных рукописей РАН.
Несъеденные рыбы и мятежная обезьяна
Согласно инструкции, полученной от Академии наук, участники экспедиции обязаны были привезти и передать в Академию для изучения «натуралии» – предметы, обладающие научной ценностью с точки зрения этнографии, ботаники и зоологии.
«Ученые собирали натуралии и для собственных исследований. Два из них – Тилезиус и Лангсдорф – соперничали в этом. Корабли был забиты чучелами, гербариями, наколотыми на булавки насекомыми. Помимо того, что экспонаты коллекций было непросто найти и собрать, их было очень тяжело сохранять в условиях длительных переходов, штормов и сырости», — рассказала Юлия Вакс.
Труды исследователей не пропали даром: большую ценность для науки, в частности, представляет коллекция рыб, собранная у берегов Японии. Полгода русские корабли простояли на рейде Нагасаки, не получив разрешения сойти на берег и вступить в общение с местными жителями.
«Участники экспедиции подкупили толмачей-переводчиков, чтобы те приносили им разнообразные виды рыб на обед. Часть рыб моряки, естественно, ели, а из части рыб делали чучела и помещали в сосуды со специальным раствором. Позже их отправили их в академию наук и в Берлинский музей, где они находятся и поныне. Это была сенсация – таких рыб в Европе не знали, и коллекции остаются уникальными до сих пор», — сообщила историк.
Кроме того, ученые везли с собой много живых животных, в том числе попугаев, канареек и даже обезьян из Бразилии. Среди них была и легендарный орангутан, которого приручил член команды, граф Федор Толстой-Американец. По слухам, которые авантюрный граф любил распространять сам о себе, он пустил обезьяну в каюту Крузенштерна и посадил ее подписывать бумаги капитана, что закончилось большим скандалом.
Шлем для приманивания котиков
Второй руководитель экспедиции, капитан «Невы» Юрий Лисянский занимался географическими и этнографическими исследованиями. Так как его корабль был достаточно маневренным, ему удалось подробно изучить и описать территорию нескольких Гавайских островов.
Лисянскому также пришлось близко познакомиться с народами, населявшими территорию так называемой русской Америки – алеутами, кадьякцами и тлинкитами и даже принять участие в русско-тлинкитской войне. Он собрал обширную этнографическую коллекцию.
«Сегодня в Кунсткамере и в Музее антропологии РАН хранятся тлинкитские и алеутские маски, тлинкитские боевые шлемы в виде головы медведя, боевые наличники, которые надеваются под шлем. Есть даже единственный в мире полный боевой тлинкитский комплект начала XIXвека, алеутский шлем в виде головы морского котика для приманивания этих животных во время охоты и метательные дощечки, с которых можно довольно метко пускать стрелы», — рассказала Юлия Вакс.
Также в коллекции Лисянского сохранилось очень много байдарок и каяков – больших и маленьких. Скорее всего, индейцы использовали их в качестве игрушек, а после начала торговли с европейцами стали продавать их как сувениры.
Большую ценность для этнографии представляют собой коллекции, связанные с народами Океании и собраны участниками экспедиции по местам стоянок кораблей.
«Экспедиция проходила через остров Нуку-Хива и собрала редчайшую коллекцию «доконтактных» предметов культуры Маркизских островов, изготовленных до встречи с европейцами. После экспедиций Кука и Крузенштерна в культуре этих островов поменялось очень многое, поэтому исследователи так высоко ценят ранние коллекции русской кругосветки. Благодаря ей, ученые могут проследить динамику изменений предметного мира региона и его культуры в целом», — отметила историк.
Обсуждение